22 апреля 1854 года англофранцузская эскадра обстреляла Одессу. В этот день русско-турецкое противоборство де-факто перешло в иное качество — стало войной четырех империй. В историю она вошла под названием Крымской.
Для нас она остается предельно мифологизированной — с черным пиаром в основании мифа. «Крымская война показала гнилость и бессилие крепостной России», — такие слова нашел друг русского народа Владимир Ульянов. С этим пошлым клеймом события 1853–1956 годов вошли в советскую историографию и в общественное сознание.
Крымскую кампанию можно уподобить айсбергу. Все помнят со школьных времен «верхушку»: оборону Севастополя, гибель Нахимова, затопление русского флота. Как правило, о тех событиях судят на уровне штампов, заложенных в головы многолетней антироссийской пропагандой. Тут и «техническая отсталость» царской России, и «позорное поражение царизма», и «унизительный мирный договор». Но истинный масштаб и значение той войны остаются скрыты от глаз. Даже может показаться, что речь идет о периферийном, едва не колониальном противостоянии, удаленном от основных силовых линий России.
Упрощенная схема выглядит незамысловато: противник высадил десант в Крыму, нанес поражение русской армии и, добившись своих целей, торжественно ретировался. Но так ли это? Сам факт поражения еще не говорит о позоре. Германия во Второй мировой была полностью оккупирована, потеряла столицу и подписала безоговорочную капитуляцию. Но вы хоть раз слышали, чтобы кто-нибудь называл это поражение позорным?
Давайте приглядимся к событиям Крымской войны. Против России тогда выступили три империи — Британская, Французская, Османская — и королевство Пьемонт-Сардиния.
Что такое Британия тех времен? Это первенство в промышленности, лучший в мире военный флот.
Что такое Франция? Третья экономика мира, второй флот, многочисленная и хорошо обученная сухопутная армия.
Нетрудно заметить, что союз этих двух государств уже давал такой резонансный эффект, что объединенные силы коалиции располагали поистине невероятной мощью. А ведь была еще и Османская империя. Ее золотой период остался в прошлом, и в середине XIX века ее даже стали называть «больным человеком Европы». Но не стоит забывать, что это говорилось в сравнении с самыми развитыми странами мира. Турецкий флот располагал пароходами, армия была многочисленна и частично вооружена нарезным оружием, офицеров направляли учиться в западные страны, а кроме того, иностранные инструкторы работали и на территории самой Османской империи.
Так что во время Первой мировой войны уже лишившийся почти всех своих европейских владений «больной Европы» победил Британию и Францию в Галлиполийской кампании. И если такой была Османская империя на излете своего существования, то, надо полагать, что в Крымской войне она была еще более опасным противником.
Роль Сардинского королевства обычно не учитывают вовсе, а ведь эта небольшая страна выставила против нас двадцатитысячную хорошо вооруженную армию. Таким образом, России противостояла мощнейшая коалиция.
Согласно плану противника, от России должны были быть отторгнуты Аландские острова, Финляндия, Прибалтийский край, Крым и Кавказ. Кроме того, восстанавливалось Польское королевство, а на Кавказе создавалось независимое государство Черкесия, вассальное по отношению к Турции. Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) находилась под протекторатом России, но теперь предполагалось передать их Австрии. Иными словами, австрийские войска выходили бы на юго-западные границы нашей страны.
Трофеи намеревались делить так: Прибалтику — Пруссии, Аландские острова и Финляндию — Швеции, Крым и Кавказ — Турции. Черкесию получает предводитель горцев Шамиль, и, кстати, во время Крымской войны его отряды тоже воевали против России.
Обычно считается, что этот план лоббировал влиятельный член британского кабинета Пальмерстон, а французский император придерживался другой точки зрения. Однако дадим слово самому Наполеону III. Вот что он сказал одному из русских дипломатов: «Я намерен… приложить все усилия, чтобы воспрепятствовать распространению вашего влияния и заставить вас вернуться в Азию, откуда вы и пришли. Россия — не европейская страна, она не должна быть и не будет таковой, если Франция не забудет о той роли, которую ей надлежит играть в европейской истории… Стоит ослабить ваши связи с Европой, и вы сами по себе начнете движение на Восток, чтобы вновь превратиться в азиатскую страну. Лишить вас Финляндии, балтийских земель, Польши и Крыма не составит труда».
Ничего из этого реализовано не было. «Отсталая, бессильная и прогнившая» Россия не оставила от этих проектов камня на камне. Черту под Крымской войной подвел Парижский конгресс 1856 года. Согласно заключенному договору, Россия теряла крохотную часть Бессарабии, соглашалась на свободное судоходство по Дунаю и нейтрализацию Черного моря. Да, нейтрализация означала запрет для России и Османской империи иметь военно-морские арсеналы на черноморском побережье и держать там военный флот. Но сравните условия договора с тем, какие цели изначально преследовала антироссийская коалиция. Это ли позор?
Другой важный вопрос — «техническая отсталость крепостной России». Когда речь заходит об этом, всегда вспоминают нарезное оружие и паровой флот. Мол, армии Британии и Франции были вооружены нарезными, а русские солдаты — устаревшими гладкоствольными. В то время как две ведущие морские державы давно запрягли пар, русские корабли ходили под парусом.
Следует признать, что нарезных ружей у противника было намного больше. Но правда и то, что в русской армии было ракетное оружие. Причем боевые ракеты системы Константинова значительно превосходили западные аналоги. Кроме того, Балтийское море надежно прикрывали отечественные мины Бориса Якоби. Это оружие также относилось к числу лучших в мире образцов.
Для того чтобы проанализировать степень военной «отсталости» России в целом, нет смысла перебирать все виды вооружений, сравнивая каждую техническую характеристику тех или иных образцов. Достаточно просто посмотреть соотношение потерь в живой силе. Если по вооружениям Россия действительно серьезно отставала от противника, то очевидно, что и потери на войне у нас должны были быть принципиально выше.
Цифры общих потерь сильно различаются в разных источниках, а вот число убитых примерно одинаково, поэтому обратимся к этим цифрам. За всю войну в армии Франции числятся убитыми 10 240 человек, Англии — 2755, Турции — 10 тыс., России — 24 577. К потерям России еще добавляют около 5 тыс. человек. Эта цифра показывает число погибших среди пропавших без вести. Таким образом, общее число убитых считают равным 30 тыс. Как видим, о катастрофическом соотношении потерь речь не идет, особенно если учесть, что Россия воевала на полгода дольше Англии и Франции. Разумеется, в ответ можно сказать, что основные потери в войне пришлись на оборону Севастополя, здесь противник штурмовал укрепления, и это приводило у него к сравнительно повышенным потерям. То есть ≪техническую отсталость≫ России частично удалось компенсировать выгодной позицией обороны.
Но вот что известно о первом же сражении вне Севастополя— битве при Альме. Армия коалиции численностью около 62 тыс. человек высадилась в Крыму и двинулась на город. Чтобы задержать противника и выиграть время для подготовки оборонительных сооружений Севастополя, русский командующий Александр Меншиков решил дать бой у реки Альмы. На тот момент ему удалось собрать всего лишь 37 тыс. человек. Пушек у него тоже было меньше, чем у коалиции, что и неудивительно, ведь против России выступили сразу три страны. Кроме того, с моря противника поддерживал корабельный огонь.
≪По одним показаниям, союзники потеряли в день Альмы 4300, по другим — 4500 человек.
По позднейшим подсчетам, наши войска потеряли в битве на Альме 145 офицеров и 5600 нижних чинов≫, —такие данные приводит академик Тарле в своем фундаментальном труде ≪Крымская война≫. Потери сторон вполне сопоставимы. Да, наши потери оказались больше, но ведь у коалиции был значительный перевес в живой силе, при чем же здесь техническая отсталость русской армии?
Численность нашей армии, количество пушек оказались почти в два раза меньше, флот врага обстреливает наши позиции, вдобавок и оружие у России отсталое. Казалось бы, при таких обстоятельствах разгрома не миновать. На деле русская армия после боя отступила, сохраняя порядок; измотанный противник не решился на преследование, то есть его движение на Севастополь замедлилось, что дало гарнизону города время на подготовку к обороне. Слова командира британской Первой дивизии герцога Кембриджского как нельзя лучше характеризуют состояние ≪победителей≫: ≪Еще одна такая победа, и у Англии не будет армии≫. Такое вот ≪поражение≫, такая вот ≪отсталость крепостной России≫.
Почему у Меншикова было только 37 тыс. человек? Где в это время находилась остальная армия России? Ответ есть в энциклопедии Брокгауза и Ефрона: ≪В конце 1854 года вся пограничная полоса России была разделена на участки, подчиненные каждый особому начальнику на правах главнокомандующего армией либо отдельным корпусом. Участки эти были следующие:
а) Прибрежье Балтийского моря (Финляндия, С.-Петербургская и Остзейские губернии), военные силы в котором состояли из 179 батальонов, 144 эскадронов и сотен, при 384 орудиях;
б) Царство Польское и Западные губернии —146 батальонов, 100 эскадронов и сотен, при 308 орудиях;
в) Пространство по Дунаю и Черному морю до реки Буг — 182 батальона, 285 эскадронов и сотен, при 612 орудиях;
г) Крым и прибрежье Черного моря от Буга до Перекопа — 27 батальонов, 19 эскадронов и сотен, 48 орудий;
д) Берега Азовского моря и Черноморье —31. батальон, 140 сотен и эскадронов, 54 орудия;
е) Кавказский и Закавказский край —152 батальона, 281 сотня и эскадрон, 289 орудий (1/3 этих войск находилась на турецкой границе, остальные — внутри края, против враждебных нам горцев)≫.
Нетрудно заметить, что самая мощная группировка наших войск находилась на юго-западном направлении, а вовсе не в Крыму. На втором месте идет армия, прикрывающая Балтику, третья по силе — на Кавказе, а четвертая на западных рубежах. Чтобы объяснить такое расположение русских, покинем временно поля сражений и перенесемся в дипломатические кабинеты, где развернулись не менее важные битвы и где, в конце концов, и решилась судьба всей Крымской войны.
Британская дипломатия задалась целью перетянуть на свою сторону Пруссию, Швецию и Австрийскую империю. В этом случае России пришлось бы воевать уже практически со всем миром. Англичане действовали успешно, Пруссия и Австрия начали склоняться к антироссийской позиции. Император Николай I, человек несгибаемой воли, не собирался сдаваться ни при каких раскладах и начал готовиться к самому катастрофическому сценарию. Именно поэтому основные силы русской армии приходилось держать далеко от Крыма вдоль пограничной «дуги»: север, запад, юго-запад.
Время шло, война затягивалась. Почти год продолжалась осада Севастополя. В конце концов, ценой тяжелых потерь противник занял часть города. «Падения Севастополя» так и не произошло, русские войска просто переместились с южной в северную часть города и приготовились к дальнейшей обороне. Все, чего добилась коалиция за время боевых действий, это захват небольшой части Крыма и крохотной крепости Кинбурн. При этом противник потерпел поражение на Кавказе. Между тем в начале 1856 года Россия сконцентрировала свыше 600 тыс. человек на западных и южных границах. Это не считая кавказской и черноморских линий. Кроме того, удалось создать многочисленные резервы и собрать ополчения.
Социалисты, близкие кругу Герцена, знакомые с Бакуниным, читавшие Маркса политэмигранты развернули антироссийскую пропаганду и распространяли листовки-прокламации. «Написанные бойким языком, с полным старанием сделать их доступными пониманию простого народа и преимущественно солдата, прокламации эти делились на две части: одни были подписаны Герценом, Головиным, Сазоновым и прочими лицами, покинувшими свое отечество; другие — поляками Зенковичем, Забицким и Ворцелем».
Тем не менее в армии царила железная дисциплина, и мало кто поддался контрпропаганде. Россия поднималась на вторую отечественную войну со всеми вытекающими для противника последствиями. И вот тут с фронта дипломатической войны пришла тревожная новость: к Британии, Франции, Османской империи и Сардинскому королевству открыто присоединилась Австрия. Спустя несколько дней с угрозами Петербургу выступила и Пруссия.
К тому времени Николай I умер, и на престоле находился его сын Александр II. Взвесив все за и против, царь принял решение начать переговоры с коалицией. Как уже было сказано выше, договор, завершивший войну, получился отнюдь не унизительным. Об этом знает весь мир.
В западной историографии исход Крымской войны для нашей страны оценивается гораздо объективнее, чем в нынешней России, все еще следующей советским трактовкам истории:
«Итоги кампании мало повлияли на расстановку международных сил. Дунай было решено сделать международной водной артерией, а Черное море объявить нейтральным. Но Севастополь пришлось вернуть русским. Россия, ранее занимавшая в Центральной Европе доминирующие позиции, на ближайшие несколько лет лишилась своего былого влияния. Но ненадолго. Турецкая империя была спасена, и тоже только на время. Союз Англии и Франции не достиг своих целей. Проблема Святых земель, которую он должен был решить, даже не была упомянута в мирном договоре. А сам договор русский царь аннулировал через четырнадцать лет», — вот так охарактеризовал итоги Крымской войны британский историк Кристофер Хибберт. Для России он нашел куда более корректные слова, чем советский вождь.
