Филателия

[Коllекционер]

Начало истории марок.

Минуло 165 лет со дня появления в обращении первой почтовой марки. Ее родиной была и остается Англия, а местом рождения — Лондон. Мы упоминаем об этом потому, что уже вскоре после появления первой почтовой марки вокруг ее родословной разгорелись яростные споры, филателистическая печать, особенно в восьмидесятых годах прошлого столетия, была полна самых противоречивых мнений и сведений на этот счет. Дискуссии время от времени оживали и возвращались на страницы филателистических журналов в разных странах. Вокруг этой темы выросли тома мелочных суждении, предположений, различных домыслов и легенд. И сегодня, несмотря на то что прошли годы, она вновь будоражит воображение коллекционеров. Естественно, польские филателисты и польская филателистическая литература также не оставались в стороне от этой проблемы.
Итак, обратимся к фактам, вокруг которых еще кипят споры.
В двадцатые и тридцатые годы прошлого века в нескольких европейских странах выдвигались различные предложения по улучшению деятельности тогдашней почты. Например, в Англии пытались улучшить весьма сложную и дорогостоящую систему почтовых сборов, а также вообще реорганизовать королевскую почту. Правда, в XVIII веке уже была проведена определенная реформа, а именно унифицирована оплата пересылки писем в зависимости от расстояния. Например, сбор размером в 2 пенса взимался за пересылку письма на расстояние до 80 миль, в 4 пенса — от 80 до 140 миль, а в 8 пенсов—на расстояние свыше 140 миль1. Однако указанная оплата относилась только к письмам, состоящим из одного листа бумаги, сложенного пополам; это значит, приходилось платить отдельно за каждый пересылаемый листок бумаги, а следовательно, и за конверт, и за вложенное в него письмо. Разумеется, это удерживало многих от использования конвертов и вызывало недовольство.
Повсеместно раздавались жалобы на слишком медленную доставку писем, а высокие тарифы за пересылку заставляли нередко отказываться от услуг почты. На рубеже XVIII и XIX веков такая ситуация привела к открытому бойкоту официальной почты. Многие, особенно торговцы, пересылали письма с частными оказиями, а более состоятельные люди имели собственных гонцов. Некоторые хитрецы для передачи сведений использовали бандероли с газетами: писали молоком на полях газет или подчеркивали нужные слова в отдельных статьях. Это «баловство» устраивало кое-кого, доставляя к тому же своего рода развлечение, но дорого обходилось английской почте. Известно, что именно в первой половине XIX века почта в Англии переживала большие трудности, одной из причин которых был серьезный финансовый дефицит.
Управление королевской почты старалось всячески преодолеть эти трудности. Дошло до того, что почтовое ведомство нанимало специальных агентов для разоблачения частных гонцов. Однако невозможно было бороться с человеческой хитростью и изобретательностью, и даже тысячи шерлоков холмсов не спасли бы положения,
В этой ситуации все чаще раздавались голоса о необходимости упрощения и новой унификации почтовых сборов. Проблемой занялась одна из комиссий английского парламента, в рамках которой ее председатель Роберт Уоллес взялся за проведение почтовой реформы. Его деятельность проложила путь очередным проектам реформы английской почты. Среди них, пожалуй, самым ценным и, что особенно важно, претворенным в жизнь оказался проект сэра Роуленда Хилла, деревенского учителя, воспитателя и педагога-новатора, ставшего впоследствии высоким чиновником английской почты. Говорят, что реформа английской почты занимала его ум еще в 1823 году. Ну что ж, людям приходят в голову разные идеи, а «почтовых» идей, как мы сейчас убедимся, было немало.
Однако, не забегая вперед, обратимся к легенде. Как-то в одном из своих многочисленных путешествий сэр Роуленд Хилл, утомленный дорогой, остановился у маленькой гостиницы в небольшом ирландском городке. Выйдя из кареты, он заметил, что у дверей гостиницы почтальон вручил письмо пригожей молодой ирландке. Девушка с печальной гримасой повертела письмо в руках, после чего вернула его почтальону. Привлеченный ее красотой, Хилл внимательно следил за происходящим и, услышав, что девушка не может заплатить за письмо от своего жениха, подарил ей шиллинг. Девушка поблагодарила и отказалась, а после ухода почтальона открыла щедрому гостю свою тайну. Оказывается, она узнала все о своем женихе по условным знакам на конверте ...не заплатив при этом ни пенса!

Именно в этот момент у Хилла будто бы возникла счастливая мысль: нужно взимать почтовую оплату вперед. Так рассказывает легенда. А факты говорят о том что 6 января 1837 года Роуленд Хилл опубликовал свой проект почтовой реформы в виде брошюры под названием «Реформа почтового ведомства, ее значение и осуществимость». Стремясь усовершенствовать английскую почту, Роуленд Хилл предложил, в частности, отменить привилегии для придворных и членов парламента, бесплатно пользовавшихся услугами почты, унифицировать почтовые сборы по всей стране и ввести плату в один пенс за письмо весом до 1/2 унции2 независимо от места назначения. Более того, эта оплата, вопреки существовавшей практике, должна была взиматься заранее с отправителя с помощью «маленьких кусочков бумаги, достаточных для того, чтобы на них поставить почтовый штемпель, и покрытых с одной стороны клеем, дающим возможность после увлажнения прилепить их к письму». Это описание содержит классическое определение почтовой марки, которую тогда — чтобы быть точными — называли в Англии почтовой наклейкой ("Post Office Label"). Безусловно, установление единых сборов за пересылку писем независимо от расстояния было ценным нововведением в Англии, а затем и в остальных государствах мира в XIX веке. Однако, как писал известный польский филателист Александр Снежко, Польша в этом смысле значительно опередила другие страны. То, что Роуленд Хилл осуществил в Англии в 1840 году как великую реформу, а именно единый почтовый тариф независимо от расстояния, было известно в Польше в XVI и XVII веках. Король Стефан Баторий постановил еще в 1583 г.: «Оплату частных писем, сдаваемых на почту, мы устанавливаем в 4 польских гроша независимо от отдаленности места, куда отправляются письма». Итак, Польша опередила реформу Роуленда Хилла на 256 лет!
На основе анализа тарифов и почтового обращения во Франции Роуленд Хилл пришел к выводу, что снижение оплаты в Англии в значительной степени повысит количество почтовых отправлений и ликвидирует финансовые трудности английской почты. Кроме того, он считал, что основные расходы почты идут не на перевозку писем, а на их прием и вручение. Идея была правильной: меньшая стоимость, но больший почтовый оборот! Наконец после многих перипетий Хиллу удалось провести в жизнь свой проект: 23 ноября 1837 года Палата общин учредила комиссию для изучения этого проекта, а 17 июля 1838 года рекомендовала пока двухпенсовый единый почтовый тариф, который и был введен правительством 13 июля 1839 года.
Через несколько месяцев, а именно 10 января 1840 года, был введен новый почтовый тариф: 1 пенс за обыкновенное письмо. По поручению правительства Роуленд Хилл начал проведение почтовой реформы. Тем временем начинаниям Хилла помог объявленный еще в 1837 году газетой «Тайме» конкурс на лучший проект почтовой марки. По мнению Хилла, следовало «напечатать кусочки бумаги с отчетливым рисунком, столь же трудным для подделки, как и бумажные банкноты. Главное ведомство должно заказать подобные кусочки бумаги в типографии, проследить за печатанием, чтобы знать, сколько штук было сделано, разделить тираж между почтмейстерами, а они позднее должны рассчитаться деньгами за полученное количество экземпляров».
Таким образом, идея Роуленда Хилла приобрела реальные очертания. Приближался час рождения почтовой марки. Правда, в 1842 году после ухода в отставку правительства либералов и прихода к власти консерваторов Роуленд Хилл был уволен, однако это уже не могло остановить начавшийся процесс. И хотя дальнейшее проведение почтовой реформы было на какое-то время замедлено, после возвращения к власти правительства либералов в 1846 году она была доведена до конца, причем Роуленд Хилл занял пост секретаря почтового ведомства, а через семь лет стал генеральным почтмейстером. В качестве компенсации за понесенные материальные убытки и в доказательство признания его заслуг уже в 1846 году ему было выплачено 13 360 фунтов стерлингов. Кроме того, он получил дворянский титул баронета, а также был награжден орденом Бани.
Сэр Роуленд оставался на своем посту до 1864 года. Выйдя в отставку, он вновь за свои заслуги получил от парламента небывалую по тем временам сумму в 20 тысяч фунтов стерлингов с сохранением назначенной ему ежегодной пенсии в 3 тысячи фунтов. Умер он в Хэмпстеде 27 августа 1879 года. Его похоронили в Вестминстерском аббатстве рядом с изобретателем паровой машины Джеймсом Уаттом. Какое совпадение! Паровая машина революционизировала мир техники — почтовая марка открыла новые возможности взаимопонимания между людьми. И действительно, только в самой Англии количество писем возросло с 76 млн. в 1838 году до 642 млн. в 1864 году! Эти цифры говорят сами за себя. А открытый в 1882 году в Лондоне памятник Роуленду Хиллу напоминает в наши дни о значительности его дела.
Конкурс на проект почтовой марки собрал большое число участников. Поступило около 2700 проектов, однако они не удовлетворили ни жюри конкурса, ни Роуленда Хилла. Дело оказалось нелегким. Среди представленных проектов было множество странных образцов различнейших форм, например проект марки величиной с конверт, изображающей английский флаг, в середине которой имелось место для фамилии и адреса получателя письма. Несколько участников конкурса, в том числе Бенджамин Чевертон, поместили на своих проектах портрет королевы Виктории. Предлагая изобразить на марке портрет королевы, Чевертон стремился исключить возможность подделки, поскольку полагал, что марку с портретом труднее подделать, чем иные, более простые образцы. Мысль Чевертона была с энтузиазмом поддержана Хиллом и членами жюри, но проект марки не был принят.
В результате окончательным образцом «черного пенни» ("Penny Black" — так стали называть первую английскую марку за ее цвет и стоимость в 1 пенс) стала медаль с портретом молодой королевы Виктории, выбитая в 1837 году в память первого посещения ею Лондонской ратуши. Создателем медали был Уильям Уайон. С этой медали график Генри Корбул скопировал портрет королевы для граверов первой почтовой марки — Чарльза и Фредерика Хитов. Так усилиями нескольких людей был создан: окончательный проект «черного пенни».
Печатать «черный пенни» взялась известная фирма «Перкинс, Бэкон и Петч», выпускавшая ценные бумаги (в том числе банкноты). Была использована наиболее распространенная тогда и относительно дешевая техника глубокой печати (гравюра), а гравирование по металлу обеспечило выразительность рисунка. Размер марки был тщательно продуман, причем Роуленд Хилл принял во внимание размеры многих применявшихся ранее почтовых штемпелей. Марки были выполнены старательно, хотя типографии пришлось преодолеть немало трудностей. Например, много хлопот доставил подбор соответствующей бумаги и красок, а отлитая в спешке первая печатная форма быстро износилась. О трудностях свидетельствует, в частности, тот факт, что лишь за несколько дней до появления марок в продаже, 24 апреля 1840 года, фирма «Перкинс, Бэкон и Петч» сообщала: «Вот уже пять дней мы занимаемся нанесением клейкого слоя на марки, и трудности, с которыми мы столкнулись, не поддаются описанию». Однако небывалый эксперимент приближался к концу, и уже 1 мая 1840 года марки продавались в Лондоне, хотя официально они были пущены в обращение 6 мая. Через несколько дней в обращение была пущена также голубая двухпенсовая марка.
Роуленд Хилл добился успеха! 1 мая 1840 года он записал в своем дневнике: «Встал в восемь утра. В первый раз марки выпущены сегодня в Лондоне для населения. Страшная суматоха на почтамте!» «Черный пенни был выпущен листами по 240 штук (20 горизонтальных рядов по 12 штук); таким образом, общая стоимость такого листа составляла 1 фунт стерлингов4. А чтобы исключить возможные подделки, жульничество при почтовых расчетах и иные злоупотребления, все первые марки были снабжены в обоих нижних углах контрольными литерами (буквами). Это выглядело следующим образом: 12 марок каждого горизонтального ряда имели в левом нижнем углу одинаковую литеру, а именно в первом ряду А, во втором — В, в третьем — С, вплоть до двадцатого ряда с литерой Т. В то же время правый нижний угол марок каждого такого ряда был снабжен литерами от А до L.
Однако со временем выяснилось, что такой метод представлял собой сомнительную защиту от злоупотреблений. Прежде всего, оказалось, что без особых усилий можно было смыть весьма нестойкую красную краску, применявшуюся для гашения «черного пенни», и снова использовать марку. В этой ситуации в 1841 году почтовые власти изменили цвет черной однопенсовой марки и стали печатать ее менее стойкой красной краской (менее стойкой краской начали печатать и голубую двухпенсовую марку, в рисунке которой были произведены незначительные изменения), а для гашения марок была рекомендована очень стойкая и необычайно интенсивная черная краска. Однако некоторые и тут не сдались, а... стали отрезать незатронутые оттиском штемпеля нижние половинки гашеных марок, соединять их с такими же верхними половинками и наклеивать на письма.
Для того, чтобы затруднить обман, с 1858 года начали печатать литеры во всех четырех углах марок, причем в верхних углах печатались те же литеры, что и в нижних, но в обратном порядке. Например, в четвертом ряду на первой марке в нижних углах помещены были литеры D — А, а в верхних — А — D, или в пятом ряду на первой марке — Е — А, а вверху — наоборот: А — Е и т. д.


Такие марки печатались со многих занумерованных печатных форм. Чтобы еще более затруднить возможные подделки, номера этих форм умело и почти незаметно размещались на марках. Они находились на левой и правой сторонах марок среди вертикально расположенных орнаментов. Это уменьшило возможность фальсификации и, главное, открыло перед многими последующими поколениями филателистов широкие возможности комплектования специализированных коллекций английских марок тех лет, то есть «воспроизведения» отдельных листов из марок с разными литерами и к тому же с одной и той же печатной формы!
Проходили годы, а портрет восемнадцатилетней королевы Виктории оставался без изменений на английских марках последующих выпусков вплоть до ее смерти в 1901 г. Говорят, что делались попытки «осовременить» портрет королевы на марках, однако всесильная властительница пожелала остаться вечно молодой в памяти потомков. Так «черный пенни» увековечил молодость королевы.
Первые английские марки не имели зубцов, поэтому почти во всех почтовых конторах использовали специальные маленькие ножницы для вырезывания марок из листов. Это затрудняло работу почтовых служащих. Лишь в январе 1854 года было введено перфорирование марок, и заслугу в этой области обычно приписывают Генри Арчеру.
Чтобы дать более полную картину деятельности Роуленда Хилла и вообще почтовой реформы в Англии, следует добавить, что одновременно с «черным пенни» в почтовом обращении появился так называемый «конверт Малреди» с рисунком черного цвета стоимостью 1 пенс (был выпущен конверт с идентичным рисунком и голубого цвета стоимостью 2 пенса). Дело в том, что одновременно с этим конкурсом был объявлен конкурс на проект почтового конверта. Поступило много проектов, в том числе от фабриканта бумаги Джона Диккинсона„ адвоката Джона У. Паркера, а также Чарльза Уайтинга, конверт которого "Рге-Paid" («оплата взыскана») был отмечен наградой в размере 100 фунтов стерлингов. Однако первое место занял Уильям Малреди, известный график и модный иллюстратор книг, которого пригласил участвовать в конкурсе министр финансов.
Его проект, полный имперской символики, изображал Британию, рассылающую вести во все страны света и ко всем народам обширной империи. Может быть, именно эта великодержавная символика рисунка Малреди принесла ему благоволение и полное одобрение членов жюри и даже самого лорда-канцлера, а также представителей совета Королевской Академии художеств. Итак, проект конверта Малреди был утвержден к печати, а его создатель получил награду. Гравирование конверта было поручено Джону Томпсону.
Согласно замыслу Р. Хилла, конверт должен был выполнять ту же роль, что и почтовая марка. Более того, он предполагал, что конверты больше понравятся публике, .чем марки. В действительности случилось иначе. По истечении неполного года пришлось изъять конверт из обращения. Дело в том, что уже через несколько дней после появления конверта в обращении на него обрушился град карикатур известных и ценимых тогда графиков. Малреди в отчаянии записал в своем дневнике 12 мая 1840 года, то есть 12 дней спустя после выпуска конверта, что все над ним смеются.
К тому же конверт стал «героем» сатирических стишков. Например, некий Томас Гуд высмеивал странный «иероглифический» характер рисунков на «новейших конвертах почтового ведомства», в которых осмеливались пересылать любовные письма или приглашения. Высший свет тогдашнего Лондона привык посылать и получать их в более элегантной упаковке. Итак, в январе 1841 года из обращения был изъят однопенсовый конверт, а в апреле того же года — конверт стоимостью 2 пенса. Это было сделано по указанию министра финансов, того самого, который пригласил Малреди участвовать в конкурсе.
Много лет спустя в Англии было издано собрание из 47 карикатур на «конверт Малреди», их обсуждали и воспроизводили также в филателистических журналах, а в 1893 году им отвели место в иллюстрированном каталоге Моэнса, изданном в Брюсселе.
В интересах истины следует признать, что графическое оформление этого конверта ничего не прибавляло к его практической ценности. Но неудача «конверта Малреди» не отпугнула многих более поздних инициаторов выпуска конвертов и почтовых карточек. Более того, этот некогда высмеянный конверт дождался почетной реабилитации в 1897 году, когда по случаю филателистической выставки в Лондоне была издана наклейка голубого цвета с репродукцией аллегорической сцены с «конверта Малреди». Польский журнал «Филателия», выходивший в 1899 году в Кракове (орган польского «Клуба филателистов»), использовал рисунок с этого конверта для виньетки титульного листа. Как видим, о вкусах не спорят.

[Коllекционер]

Но вернемся к главному герою нашего повествования — Роуленду Хиллу. Пока все как будто было в порядке, но... Действительно ли Роуленд Хилл первым предложил идею почтовой марки? Может быть, пальма первенства принадлежит кому-либо другому? Ведь сам Роуленд Хилл говорил, что Чарльз Найт подсказал ему идею почтовой марки как доказательства взысканного заранее почтового сбора.
Еще в 1854 году журналист Чарльз Найт предложил выпустить конверт для пересылки печатных изданий, снабженный оттиском штемпеля достоинством в 1 пенс. В том же году Джеймс Чалмерс, владелец книгоиздательства и типографии из Данди, живо заинтересовавшийся реформой английской почты, выполнил запроектированный им первый образец марки. Этот проект, а точнее, проекты почтовой марки (на одном из них был изображен даже портрет королевы Виктории) он представил в 1837 — 1839 гг. соответствующим властям.
Именно вокруг этого образца марки в течение многих лет второй половины XIX века велись ожесточенные споры между сыном Джеймса Чалмерса Патриком и Роулендом Хиллом, а позднее — между Патриком Чалмерсом и сыном Роуленда Хилла — Пирсоном Хиллом. И может быть, этот спор удалось бы решить, если бы на сцене не появились новые действующие лица.
Например, известно, что в 1823 году шведский офицер, инженер Габриэль Треффенберг представил шведскому парламенту проект почтовой реформы и предложил, в частности, выпустить в обращение так называемый "Porto-Charte", т. е. специальные листы бумаги для писем с напечатанными штемпелями разной стоимости в качестве знаков взысканного почтового сбора. Различный номинал этих штемпелей должен был соответствовать оплате доставки отдельных видов писем.
Кроме того, известно, что австрийский подданный, словенец из Спадной Луши (теперь в Югославии) Ловренц Кошир в 1835 году выдвинул проект почтовой реформы и введения почтовой марки. Однако этот проект, представленный двору Его Императорского Величества Фердинанда I в Вене рядовым помощником почтового счетовода (а именно такую должность занимал Кошир), не привлек внимания властей Австро-Венгерской империи. Примерно в то же самое время Кошир встретился в Любляне с английским торговым агентом, неким Голуэйем, которому рассказал о своих замыслах. По мнению Кошира, благодаря этой встрече его ценный проект попал в Англию и... превратился в идею реформы английской почты!
Неужели Роуленд Хилл знал что-то о проектах почтового счетовода Ловренца Кошира? На этот вопрос трудно ответить. Говорят, будто он никогда не опровергал утверждений Кошира.
Ясно одно: в 1858 году Ловренц Кошир опубликовал брошюру, в которой отстаивал свое право как автора идеи и проекта первой почтовой марки. Кроме того, убежденный в том, что его постигла несправедливость, он обратился в 1874 году к заседавшему тогда в Берне I конгрессу Всемирного почтового союза с письмом» в котором утверждал, что именно он является изобретателем первой почтовой марки и вообще почтовой реформы. Во имя исторической справедливости он обратился ко всем государствам, осуществившим его идеи, с просьбой вознаградить его за труд или по крайней мере возместить расходы, понесенные в процессе работы над проектом почтовой марки и почтовой реформы.
Однако это письмо не нашло положительного отклика среди участников конгресса. А бороться было за что! Именно в это время многие государства и города по примеру Англии выпускали в обращение почтовые марки: в 1842 году — Бостон и Нью-Йорк, а в последующие годы некоторые другие города в Соединенных Штатах Америки; в 1843 году — Бразилия и швейцарские кантоны Цюрих и Женева; в 1845 году — Швейцарский кантон Базель, а также городская почта Петербурга (в виде «штемпельного куверта» с напечатанным знаком почтовой оплаты); в 1847 году — США; в 1849 году — Бавария, Бельгия и Франция; в 1850 — Швейцария, Испания, Австрия, Саксония, Пруссия, Шлезвиг-Гольштейн и Ганновер; в 1851 — Дания, Сардиния, Баден, Вюртемберг и Канада, а спустя несколько лет — почти все государства. Этот процесс «завершила» Япония в 1871 году.
Как видим, у Кошира было слишком много «должников», чтобы он мог рассчитывать на компенсацию.
Трудно сказать» какую версию возникновения первой почтовой марки следует считать наиболее правдоподобной. Кстати, греческие филателисты до нынешнего дня утверждают, что именно их страна является родиной почтовой марки. Так, по данным греческих источников, почта в этой стране функционировала по-новому уже с 1828 года. В 1831 году в Греции появились «предшественницы» будущих марок — небольшие бумажные карточки, на которых была напечатана жемчужная диадема, а в середине — стоимость, 40 лепт. Видимо, это были благотворительные марки, с помощью которых в течение нескольких месяцев делались попытки раздобыть средства на филантропические цели. Мы не знаем точно и о происхождении других греческих почтовых марок, которые, видимо, были знаками оплаты за перевозку писем между Афинами и Пиреем в рамках какой-то местной почты. О существовании этой почты и указанных марок свидетельствуют сохранившиеся до наших дней три письма, датированные 25 ноября 1840 года, 1 октября 1841 года и 27 июня 1848 года. Письма франкированы марками стоимостью 40 лепт, погашенными карандашом. Более того, сохранилась одна такая неиспользованная марка! Можно лишь предполагать, что эта почта действовала и раньше, чем указывают даты на сохранившихся письмах.
Неужели Греция опередила Англию и ей принадлежит пальма первенства в деле введения почтовых марок? И здесь много неясного. Ведь считается, что первые марки Греции появились лишь в 1861 году.На первенство в этой области в определенном смысле могут претендовать и другие страны. К интересным и своеобразным «предшественникам» нынешних маркированных почтовых карточек и конвертов относятся, например, так называемые "Carta postale bollata" («штемпельная почтовая бумага»), обозначаемые также как "Cavallini" («маленькие лошадки»), выпущенные на острове Сардиния в ноябре 1818 года и поступившие в продажу в начале января 1819 года. Они остававшись в обращении почти восемнадцать лет и были изъяты лишь в середине 1836 года. Это были листы почтовой бумаги, на которых были надпечатаны штемпеля трех видов. Штемпеля представляли собой почти одинаковые изображения почтальона верхом на лошади5, но отличались формой и стоимостью. Первый, стоимостью 15 чентезимо, имел форму окружности, второй, стоимостью 25 чентезимо, — форму овала, а третий, стоимостью 50 чентезимо, — форму восьмиугольника. Каждый из этих штемпелей регистрировал налоговый сбор, однако после уплаты добавочного почтового сбора становился свидетельством получения платы за пересылку письма на определенное расстояние: 15 чентезимо — на расстояние до 15 миль, 25 чентезимо — от 15 до 35 миль, а 50 чентезимо — более 35 миль. Интересно также, что эти листы в разные периоды имели различные водяные знаки — королевский герб с эмблемами, портрет короля Виктора Эммануила I или изображение орла с крестом на груди и надписью по обеим сторонам: «Генеральная дирекция Королевской почты». Кроме того, эти листы имели следующую надпись по обрамлению: «Корреспонденция действительна для частной пересылки посредством пеших гонцов и других способов».
Можно привести еще несколько примеров подобных изданий, целью которых было улучшение деятельности почты того времени: введенные в 1784 году в Вене листы бумаги для писем и своего рода почтовые конверты; три вида конвертов с различными надписями для пересылки писем внутри страны и за границу, использовавшиеся в Китае с 1823 года; выпущенные в 1827 году в рамках городской почты Берлина квитанции для отправителей за высланные письма (на них ставился тот же штемпель, что и на письме), а также подобные квитанции, введенные в 1839 году городской почтой Петербурга.
Известны также газетные марки 1832 года города Грехэмстауна (Южная Африка), благотворительные марки Тифлиса (Тбилиси) 1832 — 1833 гг., конверты без обозначения стоимости, но с надпечаткой британского герба и надписью «Генеральное почтовое ведомство — Новый Южный Уэльс», выпущенные 1 ноября 1838 года в Новом Южном Уэльсе (Австралия) для городской, почты Сиднея. Дюжина таких конвертов стоила 1 шиллинг и 3 пенса, что включало уже и почтовый сбор.
Все эти выпуски, в той или иной степени использовавшиеся в отдельных государствах или городах, недвусмысленно свидетельствуют о назревшей в XIX веке необходимости почтовой реформы и доказывают, что марка, введенная Роулендом Хиллом, и так называемый «конверт Малреди» имели многочисленных предшественников. Разумеется, следует помнить, что описанные выпуски не имели такого характера, такого значения и такого широкого распространения, как первая английская почтовая марка.
Может быть, создателем первой почтовой марки следовало бы признать Жана Жака Ренуара де Вийяе, основателя «малой почты», который по поручению Людовика XIV провел реформу городской почты Парижа и еще 8 августа 1653 года ввел в обращение "Billets de port paye" (свидетельство об оплате почтового сбора) в виде покрытых печатным текстом бандеролей. Бандероли эти были знаками почтовой оплаты достоинством в 1 су. На них имелась гербовая печать де Вийяе и надпись: «Сбор взыскан... числа тысяча шестьсот пятьдесят третьего года». Отправитель вписывал соответствующее число, снабжал письмо бандеролью и опускал его в почтовый ящик. Получатели отправлений подтверждали их получение, проставляя соответствующую дату на тех же бандеролях. Почтовые гонцы открепляли их от отправлений и сдавали в почтовую контору в качестве подтверждения правильно выполненной почтовой услуги. Таким образом, бандероли представляли собой одновременно и доказательство оплаты, и подтверждение доставки корреспонденции из одного района Парижа в другой, а их вид отличался от современных марок тем, что они были слишком велики, не имели клея и надписывались от руки.
Некоторые историки предполагают, что в реформе парижской почты вдохновляющую роль сыграл прекрасный пол. Говорят, что сама идея введения нового способа оплаты писем возникла не у де Вийяе, а у славившейся своей красотой и многочисленными похождениями принцессы Анны Бурбон-Конде Лонжевий, необычайно враждебно относившейся к первому министру кардиналу Мазарини. Что ж, близкая дружба прекрасной принцессы с Никеля Фуке, генеральным интендантом казначейства Франции, отлично ориентировавшемся в интригах ненавистного кардинала, не исключает возможности и такого предположения.
Почта господина де Вийяе действовала без перерыва до 1660 года. В память о ней во Франции в 1944 году была выпущена специальная почтовая марка.
Не нам распутывать сложные споры вокруг «отцовства» первой марки. Мы описали кратко лишь бурное начало истории. Ни Роуленд Хилл, ни Другие изобретатели марок и их сторонники даже не предполагали, что первоначальное, сугубо практическое назначение марки вскоре перерастет в нечто превосходящее все ожидания — в великую волну коллекционирования, в хобби миллионов поклонников «кусочков бумаги», что появятся разветвленное филателистическое производство, торговля, тысячи клубов и тысячи различных журналов, крупные фирмы, богатая литература и сотни марочных каталогов, специальные филателистические музеи, выставки, специалисты по подделке марок и специалисты по их разоблачению... и что все это очень быстро найдет свое отражение во многих областях культуры, в частности в художественной литературе, в театре и в кино, даже в медицине!О том, что филателия начала завоевывать себе место в культурной жизни, свидетельствует хотя бы тот факт, что уже в 1895 году в Королевском театре Манчестера была поставлена филателистическая пантомима. Об этом сообщил в том же году журнал «Польский филателист», подчеркивая, что «танцоры и танцовщицы представляют все марки, конверты и почтовые карточки, выпущенные к этому времени в Англии».
Итак, пора познакомиться с истоками коллекционирования «черного пенни» и его достойных «преемников».


ОТ ДАМСКОГО БУДУАРА ДО ЗНАМЕНИТОГО ФЕРРАРИ...

Появление почтовых марок было воспринято многими со смешанным чувством. Не все сразу оценили их практический смысл, а укоренившиеся привычки давали себя знать. Как и каждое нововведение, марки были встречены сначала сдержанно. Ходили слухи, что марки способствуют распространению... болезней. Ничего удивительного: именно в это время грозная эпидемия холеры свирепствовала во многих странах Европы. В 1852 году в официальных источниках было даже опубликовано объявление, в котором для успокоения общественного мнения сообщался химический состав клея, применявшегося для почтовых марок. Вокруг этого факта в Англии разгорелись споры, посыпались остроты и комментарии, а Чарльз Диккенс опубликовал полную юмора статью под характерным названием: «Великий секрет британского клея». А клей, кстати и поныне доставляющий мучения миллионам филателистов, продолжал «преследовать» воображение и не давал заснуть как людям, занятым выпуском почтовых марок, так и широкой публике.
Однако нашлись и первые энтузиасты и сторонники скромного кусочка бумаги. Правда, мы не знаем, кто 6ыл первым филателистом, но можно предполагать, что уже в 1840 году появились первые «чудаки», старательно собиравшие «черный пенни». О6 этом непреложно свидетельствуют факты. Не так давно, в мае 1968 года, было выставлено и продано с аукциона в Лондоне за небывало высокую цену, 12 тысяч фунтов стерлингов, письмо, франкированное блоком из десяти первых английских марок. Более того, это письмо датировано 6 мая 1840 года, т.е. первым днем обращения! За несколько лет до этого за оригинальное письмо с одной только такой маркой было заплачено 1500 долларов. Пожалуй, лишь благодаря старым бабушкиным письмам до наших дней дошли три знаменитых письма с «черным пенни», высланные в 1840 году. Они знамениты тем, что на них стоит дата: 1804 год; из этого видно, что уже в год выпуска первых марок случались ошибки, в данном случае в расположении цифр на почтовом штемпеле. Непосвященный человек мог бы, таким образом, подумать, что первые марки появились в 1804 году. О существовании этих писем сообщил в журнале "Philatelic Magazine" («Филателистический журнал») их счастливый обладатель Б. Лесли Баркер.
Мы не знаем, является ли Англия, родина почтовой марки, также и колыбелью филателии. Трудно утверждать это уверенно, поскольку многие факты и совпадение дат указывают на более или менее одновременное начало коллекционирования почтовых марок сразу в нескольких странах, и прежде всего в Англии, Франции и Бельгии. На эту тему существуют всевозможные версии.
Одна из них утверждает, что в 1841 году в газете «Таймс» появилось шокирующее объявление какой-то высокопоставленной дамы. Она сообщала, что хочет оклеить свой будуар погашенными марками и поэтому просит всех присылать ей марки. Кто знает, осуществима ли эта дама свое намерение и заполнила ли свой «будуарный кляссер» ?
Но можно предположить, что первыми настоящими собирателями марок были сами их создатели, то есть граверы. Один из них, француз Мансен, собрал почти все тогдашние марки и продал их в 1855 году книготорговцу Эдуарду де Лаплану. Среди первых филателистов мы встречаем немало английских и французских книготорговцев, которые со временем начали торговать марками, альбомами к каталогами. Наверняка многие из этих людей забыты, а некоторые, возможно, не рассказывали о своем увлечении, и мы никогда о них не узнаем. Однако многочисленные источники называют немало претендентов на почетные места деятелей начального периода филателии. Среди них можно назвать сотрудника Британского музея Джона Эдуарда Грея, Виктора Ветцеля из Лилля (Франция), которые начали собирать марки уже в 1840 году, то есть сразу же после появления «черного пенни», Джона Томлинсона, который 7 мая 1840 года, на следующий день после выпуска первой марки в обращение, положил начало своей коллекции одним «черным пенни» и «конвертом Малреди».
Среди первых филателистов в Англии мы видим также Фредерика Бути и Маунт Брауна, а во Франции книгоиздателя Оскара Бержера-Левро из Страсбурга, издавшего первый неофициальный каталог почтовых марок. Основой каталога стали отдельные листы с изображением известных Левро марок, которые он печатал для своих клиентов. Этот каталог, содержавший описание 973 почтовых марок, был издан в 1861 году в Страсбурге и пользовался огромным успехом. Деятельность Левро в свою очередь вдохновила французского чиновника Альфреда Потике, который не только собирал марки, но в том же самом году составил и издал первый официальный каталог, содержавший описание 1080 марок.
Особую роль в истории английской филателии сыграла одна из лондонских церквей. Там, в доме приходского священника Ф.Д. Стейнфорта, собирались многочисленные поклонники почтовой марки, образовавшие один из первых в мире филателистических клубов. Постоянный участник этого маленького клуба сэр Дэниэл Купер в 1869 году был избран президентом знаменитого английского Филателистического общества — Philatelic Society, переименованного в 1906 году с согласия короля Эдуарда VII в Королевское филателистическое общество (Royal Philatelic Society). В 1910 году патроном общества стал король Георг V.
10 апреля 1969 года Королевское филателистическое общество, как самое старое из существующих филателистических обществ, торжественно отмечало свой столетний юбилей. Одновременно открылась большая выставка марок, на которой были представлены официальные экспонаты 128 стран и более 100 частных коллекций членов общества. Следует отметить, что выставленные коллекции включали только марки периода 1840 — 1869 гг., т.е. марки 147 стран, поскольку в 1869 году именно столько стран выпускали собственные почтовые марки. Редкость многих выставленных экспонатов, высокое качество и большой объем.